Тексты анекдотов, сказок, новелл и юморесок приводятся по следующим изданиям:
1)Грузинский народный юмор. Тбилиси, 1967.
2). , 19.
3) сказки. М., 19.
          После текстов в скобках указываются народ-автор, номер издания, из которого взят анекдот, сказка, новелла или юмореска, и номера страниц издания, на которых содержится тот или иной текст.

         Два человека тяжбу затеяли. Один из них принес судье остро наточенный топор, лишь бы тот решил дело в его пользу. А второй привел ему теленка, лишь бы судья на его сторону стал. На другой день судья решил дело в пользу владельца теленка. На третий день сказал судье владелец топора:
         — Не за тем ли я поднес тебе топор, чтобы ты решил спор в мою пользу?
         — Что мне было делать, сынок, — теленок-то ведь переступил через твой топор?! (грузинск., 1, с. 139).

         Во времена царя Ираклия умер дворянин, который завещал своему другу: «Из имущества моего, что пожелаешь, отдай моему сыну, а остальное пусть тебе будет».
         В силу этого завещания и оставил себе друг большую часть наследства, меньшую же часть отдал сыну умершего.
         Сын жаловался в суд, но суд не оправдал его надежд. Тогда он пошел к царю Ираклию.
         Царь прочел завещание, вызвал ответчика и приказал: в завещании сказано: что пожелаешь — то есть то, что ты взял себе, — отдать сыну, а остальное себе оставить. (грузинск., 1, с. 169).

         — Ваши свидетели все умерли, как вы теперь подтвердите свои претензии! — строго спросил судья крестьянина.
         — Еще бы! Дело так затянулось, что я удивляюсь, как мы с вами еще живы, — ответил тот. (грузинск., 1, с. 141).

         У одного крестьянина волки сожрали мула. Пошел крестьянин в суд жаловаться.
         — Мы волков не судим, — ответил ему судья.
         — Сильных вы не судите, а с беззащитными и наш староста хорошо справляется! — сказал крестьянин. (грузинск., 1, с. 15-16).

         Начинающий адвокат обратился к Акакию:
         — Сегодня моя первая защита, мой клиент скопец, обвиняется в воровстве.
         — Это дело выиграно, — сказал Акакий, — закону подчиняются мужчины и женщины. А ваш подзащитный ни то, ни се, посему осужден он быть не может.

         Акакия раз упрекнули:
         — Своим пером и словом ты себе ничего не заработал — витаешь за облаками, а адвокаты, вцепившиеся в горло народу, набивают себе карманы.
         — Дело в том, — ответил поэт, — что мое перо из гусиного крыла, а их — из собачьего клыка.

         В ресторане некоему адвокату подали колбасу. Он никак не мог очистить ее.
         — Не понимаю, — сердито пробурчал он, — что это за колбаса?
         — Меня другое удивляет, — отозвался Акакий. — Адвокат, а шкуру содрать не может. (грузинск., 1, с. 174, 176, 181).

         Козел с Лисом дружбу свели. Вспахали они поле исполу, сжали хлеб, связали в снопы, обмолотили. Зерно сложили в одну кучку, мякину — в другую. Козел и говорит Лису:
         — Теперь, братец, давай урожай делить.
         А Лис ему:
         — Да что тут делить? Кучка — мне, а охапка — тебе.
         Козел на это не согласен:
         — Почему же? Надо и зерно делить поровну и мякину.
         Никак не могли они поладить и поругались не на шутку. Тогда Лис пошел за своим дядькой Волком: он, мол, нас рассудит. Пока Лис ходил за дядькой, Козел позвал двух псов и спрятал их в мякине. Лис привел своего дядьку, и тот, грозно сверкая глазами, заорал на Козла:
         — Зачем моего племянничка обижаешь?
         — Что ты, сударь, да разве это я его обижаю? Он же сам говорит: хлеб, дескать, ему, а мякину — мне.
         — Ну так что ж, разве плохо он надумал?
         — А по-твоему, значит, справедливо это, сударь?
         — Вполне справедливо, — сказал Волк.
         — Ах так, ну тогда подымись-ка вон на тот пригорок и поклянись всем святым, что от чистого сердца говоришь.
         Взбежал Волк на кучку мякины да как взвоет — это он так, по-своему, клялся. Выскочили тут из мякины псы и давай рвать шкуры Волку и его племяннику. И мякина, и зерно — все Козлу досталось. (грузинск., 1, с. 23-24).

         Дал купец крестьянину на сохранение шестьдесят овец, а тот, движимый нуждой, одну за другой пустил их на пропитание семьи. Купец потребовал вернуть овец, но где было их взять крестьинину? Да и можно ли вернуть то, чего нет. Купец обратился в суд. Но тут явился к крестьянину адвокат и предложил:
         — Дай мне сто рублей, и я тебя оправдаю.
         Согласился крестьянин отдать сто рублей, если суд его оправдает. Тогда адвокат его предупредил:
         — О чем бы тебя ни спрашивали, тверди все время только одно слово «ничего».
         Так и повел себя крестьянин в суде: о чем бы его ни спрашивали, он твердил свое «ничего». Наконец судья сказал купцу:
         — Ты же дал овец сумасшедшему, можно ли теперь с него спрашивать?!
         Выпустили крестьянина из-под стражи. Подошел к нему адвокат и потребовал свою мзду. А крестьянин и ему знай твердит свое «ничего». Долго длилась беседа, но все без толку, — адвокат так ничего и не добился. И здесь крестьянин оказался оправданным. (грузинск., 1, с. 160).

         Пришел к адвокату торговец с жалобой, сто некий человек забрал у него скот, а денег не заплатил.
         — Ты должен был отправить счет ему на дом, — сказал адвокат.
         — Я так и поступил.
         — Ну и что?
         — Он послал меня к черту.
         — И дальше?
         — Я обратился к вам. (грузинск., 1, с. 140).

         — Ты выиграл дело? — спросили молодого адвоката.
         — Почти.
         — Как это почти?
         — Гонорар я получил, а дело еще не рассматривали. (грузинск., 1, с. 142).

         Пришли к судье двое и попросили тяжбу разрешить. Истец принес судье большой горшок масла, а ответчик кабана во дворе привязал.
         Выслушал судья обе стороны и оправдал ответчика.
         Разобиделся истец, явился в тот же день к судье домой и говорит:
         — Как тебе не совестно! Разве я для того горшок масла тебе принес, чтобы ты моего противника оправдал.
         — Что поделаешь, — вздохнул судья, — его кабан поддел клыком твой горшок и разбил! (грузинск., 1, с. 36).

         Вызвали бедняка в суд. Засунул он за пазуху кирпич и во время заседания все поглаживал рукой то место, где кирпич выпирал.
         «Наверно, у него там деньги для меня спрятаны», — решил судья и оправдал бедняка.
         После суда подходит он к мужику и про деньги напоминает. А тот вытаскивает из-за пазухи кирпич и говорит:
         — Твое счастье, что ты меня оправдал, иначе бы я не промахнулся — у меня глаз верный! (грузинск., 1, с. 28).

| ВВЕРХ |