Тексты сказок приводятся по следующим изданиям:
1)Золотая земля. Сказки, легенды, пословицы, поговорки Эфиопии. М., 1960.
2). , 19.
3) сказки. М., 19.
          После текстов в скобках указываются народ-автор, номер издания, из которого взята сказка, и номера страниц издания, на которых содержится тот или иной текст.

         Жена одного человека должна была рожать. И вот когда пришло время, муж и жена решили, что ей лучше будет рожать в доме у своей матери. Поэтому муж посадил жену на мула и отправился в путь, медленно ведя мула на поводу. Вдруг какой-то человек налетел на них сзади, как сумасшедший, и отсек мулу хвост саблей. Мул испугался и шарахнулся в сторону. Беременная упала на землю и преждевременно родила мертвого мальчика. Тогда муж схватил этого человека и повел его на суд к негусу Герембито. И вот они предстали перед негусом.
         — О негус! — обратился к нему муж. — Да поможет вам господь рассудить по справедливости! Моя жена была беременна, и, когда пришло время ей рожать, я посадил ее на мула и повез к ее матери, чтобы она могла рожать у нее в доме. Я медленно вел мула, как вдруг сзади на нас налетел этот человек и без всякой причины отрезал хвост мулу. Тогда мул подпрыгнул, а моя жена упала на землю и преждевременно родила мертвого мальчика. Этот человек трижды виноват передо мной. Во-первых, он отрезал хвост моему мулу, во-вторых, моя жена была ранена при падении, и, в-третьих, он убил моего мальчика. Да поможет вам господь рассудить по справедливости!
         Негус Герембито выслушал его и сказал обвиняемому:
         — Ну, что ты на это скажешь?
         — Да поможет вам господь рассудить по справедливости! — начал обвиняемый. — Я не знал, что его жена беременна и сделал это без злого умысла. Я хотел узнать, смелый ли у него мул или трусливый, и прикоснулся саблей к его хвосту, а хвост вдруг сам отпал.
         Тогда негус сказал:
         — Ах ты проказник! Зачем ты обрезал хвост мулу, который принадлежит этому человеку? Если бы ты не отрезал хвост мулу, его жена не упала бы на землю и не родила бы преждевременно. Поэтому возьми теперь его мула и держи его у себя до тех пор, пока у него не вырастет новый хвост. А как только хвост вырастет, отдашь этого мула хозяину. Возьми также его жену и, когда она родит мальчика, верни ее ему обратно! (амхарск., 1, с. 41-43).

         Однажды леопард и шакал пошли на охоту. На окраине деревни они захватили добычу: леопард — козу, а шакал — корову. Приволокли они их домой и пустили в поле пастись.
         Леопард был недоволен, что добыча шакала была намного больше. Ночью он пошел на пастбище, где паслись корова и коза, и увидел, что корова шакала отелилась. Одолела его зависть, забрал он теленка от коровы и привязал его к козе.
         Наутро леопард пришел к шакалу и сказал:
         — Как мне повезло! Пошел я сегодня утром в поле, и что же ты думаешь? У моей козы теленок!
         — Неправда! — возразил шакал. — У козы может быть только козленок!
         — Пойдем я тебе докажу, — предложил леопард. И пошли они с шакалом в поле, где он привязал теленка к козе.
         — Теперь ты сам можешь убедиться в том, что я говорил тебе правду, — сказал леопард.
         — Только корова может отелиться, и поэтому теленок мой, — упорствовал шакал.
         — Ты видишь все своими глазами и продолжаешь со мной спорить? Разве ты не видишь теленка вместе с моей козой?
         — Я вижу, — сказал шакал, — но даже, если бы я увидел его рядом со слоном, все равно теленок был бы моим.
         Так они спорили до тех пор, пока, наконец, леопард не закричал:
         — Пусть нас рассудят! Другие сразу скажут, что правда на моей стороне.
         И пошли они искать судью.
         Первой, кого они встретили, была газель. Леопард рассказал ей свою историю, а шакал свою.
         — Теперь ты видишь, газель, — закончил свой рассказ шакал, — что теленок мой.
         Но газель боялась леопарда, как и многие звери в лесу.
         Она приняла очень важный вид, прочистила горло и сказала:
         — Да, когда я была молодой, в те времена действительно только у коров могли быть телята. Но времена изменились. Мир развивается. И сейчас, как вы сами видите, вполне возможно, что отелилась коза. Таково мое мнение, и небо мой свидетель!
         Потом они пошли к гиене и опять все ей рассказали. Но гиена тоже очень боялась леопарда, поэтому, когда шакал кончил жаловаться, гиена, приняв озабоченный вид, сказала:
         — Я пришла к заключению, что обычные козы не могут иметь телят, но козы, которые принадлежат леопардам, могут. Так я думаю, и небо мой свидетель!
         Тогда леопард, шакал, газель и гиена, отправились к козлу и еще раз повторили рассказ.
         Козел выслушал их в напряженной тишине и, когда они кончили, сказал с важным видом:
         — Одно время, действительно был такой закон, по которому каждый мог родить только существо ему подобное: львы — львов, козы — коз, а верблюды — верблюдов. Но закон изменился. И сейчас козам разрешается телиться. Это правда, и небо мой свидетель!
         — Раз больше нет судей, то теленок теперь мой, — решил леопард. <...> (амхарск., 1, с. 234-236).

         Лев и гиена подружились и стали по очереди пасти свой скот. Однажды, когда лев пас скот, корова гиены отелилась. Лев взял теленка и, положив его под своего быка, сказал:
         — Мой бык отелился.
         — Нет, это теленок от моей коровы, а не от твоего быка! — возразила гиена.
         Тогда лев собрал всех лесных зверей и устроил суд. Но все посредники, боясь льва, стали говорить, что теленка родил бык, а поэтому это сын быка, а не коровы.
         А мартышка, видя, что дело рассматривается с пристрастием, прежде чем высказать свое мнение, взяла в зубы камень и присела на корточках на берегу реки.
         Лев подошел к ней и сказал:
         — Что ты там делаешь? Иди сюда, скажи, что ты думаешь!
         — Земля моего отца разорвалась, и я зашиваю ее, — ответила ему мартышка.
         — Где это видано, чтобы земля разорвалась? — удивился лев.
         — А где видано, чтобы быки могли телиться? — ответила мартышка и запрыгала, довольная своим ответом.
         Тогда лев попытался схватить ее за хвост, но она вырвалась <...> и убежала. <...> (амхарск., 1, с. 146-147).

         Рассказывают, что в давние времена в Аддис-Абебе жил юноша по имени Арха. Мальчиком он пришел из страны Гураге в город и стал там слугой купца Хаптома Хасея.
         Хаптом Хасей был очень богат. У него было все, что только можно купить за деньги. Купец часто скучал — ему все надоело, и ничто уже не было для него ново.
         В одну холодную ночь, когда сырой ветер разгуливал на плато, Хаптом послал Арха принести дров для очага. Когда Арха закончил свою работу, Хаптом подумал: «Интересно, сколько времени человек может выдержать на холоде?» А потом сказал:
         — Арха, как ты думаешь, может ли человек простоять целую ночь на самой высокой вершине, на горе Сулулта, где дует самый холодный ветер, без укрытия и одежды и не умереть?
         — Я не знаю, — ответил Арха, — но разве это не глупая затея?
         — Может быть, это и было бы глупостью, если бы человек, согласившийся простоять целую ночь на горе, ничего не получил за это. Но я бьюсь об заклад, что никто не может этого выдержать.
         — А я уверен, что храбрый человек смог бы простоять без одежды всю ночь на горе Сулулта и не умереть, — сказал Арха. — Но мне-то все равно нечем биться об заклад.
         — Я помогу тебе. Раз уж ты так уверен, что это можно сделать, я побьюсь с тобой об заклад. Если ты выстоишь целую ночь на самой высокой скале горы Сулулта без пищи, воды, одежды, укрытия и огня и не умрешь, я дам тебе десять акров хорошей земли, дом и скот.
         Арха едва поверил этим словам.
         — Правда? — спросил он.
         — Я хозяин своего слова, — ответил Хаптом.
         — Тогда завтра ночью я сделаю так, как вы говорите, а потом всю жизнь буду работать на своей земле.
         Увидев, как бушует ветер на вершине, Арха очень забеспокоился. На утро он отправился к мудрому старцу из племени гураге и рассказал ему о своем споре. Старец спокойно выслушал его, подумал немного и сказал:
         — Я помогу тебе. За долиной горы Сулулта стоит большой утес, который виден только днем. Завтра вечером, когда зайдет солнце, я разведу там костер так, чтобы его было видно с того места вершины, где ты будешь стоять. Всю ночь ты должен наблюдать за огнем моего костра. Не смыкай глаз и не позволяй мгле овладеть тобой. А когда будешь наблюдать за моим костром, думай о его тепле и обо мне, твоем друге, который будет сидеть возле костра и делать все это для тебя. Если ты поступишь так, как я говорю, то останешься живым, как бы ни свирепствовал ночной ветер.
         Арха радостно поблагодарил старца и направился в дом Хаптома с легким сердцем. После полудня Хаптом послал его на вершину горы Сулулта под зорким наблюдением своих слуг. И там, когда наступили сумерки, Арха разделся и встал на сыром холодном ветру, который подул на плато с заходом солнца. Вдали Арха увидел свет от костра своего друга. Костер сиял во мраке, как звезда.
         Ветер становился все холоднее и пронизывал до костей. Скала, на которой стоял Арха, стала будто ледяной. С каждым часом он промерзал все больше и думал, что тепло больше никогда не вернется к нему. Но он все смотрел и смотрел на мерцающий свет в долине и помнил, что там сидит его старый Друг и поддерживает для него огонь. Иногда туман заволакивал костер, и тогда Арха изо всех сил напрягал зрение, чтобы не потерять из виду свет. Он чихал, кашлял, дрожал и почти терял сознание. Так он простоял всю ночь, и только, когда забрезжил рассвет, он оделся и спустился к Аддис-Абебе.
         Хаптом очень удивился, увидев Арха, и строго допросил своих слуг.
         — Он стоял всю ночь без пищи, воды, укрытия и одежды?
         — Да, — ответили слуги. — Все было так.
         — Хорошо, ты сильный парень, — сказал Хаптом Арха. — Как же тебе удалось это сделать?
         — Просто я смотрел на свет от костра на дальнем холме, — ответил Арха.
         — Как? Ты видел огонь? Тогда ты проиграл, ты по-прежнему мой слуга, и у тебя нет никакой земли!
         — Но ведь костер не был так близко, чтобы согревать меня! Он был далеко, по ту сторону долины.
         — Я не дам тебе земли, — сказал Хаптом. — Ты не сдержал слова. Только костер и спас тебя.
         Арха очень опечалился. Он опять пошел к своему другу из племени гураге и рассказал ему, что произошло.
         — Пусть это дело разберет судья, — посоветовал ему старец.
         Арха отправился к судье и пожаловался. Судья послал за Хаптомом. Когда Хаптом все рассказал и слуги еще раз подтвердили, что Арха смотрел на далекий костер в долине, судья сказал:
         — Нет, ты проиграл Арха, потому что должен был быть там без костра. Это было условием Хаптома.
         Опять пошел Арха к старому другу с печальными известиями: видно, уж такая судьба, быть ему всю жизнь слугой.
         — Не падай духом, — сказал старец. — В природе больше мудрости, чем в любом городском судье.
         Он поднялся и пошел искать человека по имени Хайлю, в доме которого он был слугой в молодости. Он рассказал доброму человеку о споре Хаптома и Арха и спросил, нельзя ли помочь юноше.
         — Не беспокойся, — сказал Хайлю после небольшого раздумья. — Я сам займусь этим делом.
         Через несколько дней Хайлю разослал многим жителям города приглашение на пир. Среди них был и Хаптом, и судья, рассудивший, что Арха проиграл спор.
         Наступил день пира. Стали съезжаться гости на мулах, покрытых расшитыми попонами. За ними вереницей шли слуги. Хаптом приехал с двадцатью слугами, один из которых держал шелковый зонт над его головой, прикрывая своего господина от солнца. Четыре музыканта били в барабаны. Это означало, что пожаловал сам Хаптом.
         Гости расселись на мягких коврах и стали беседовать. Из кухни доносился аромат самых вкусных и удивительных блюд: жареной козлятины, жареной кукурузы и дурры, инджера* и таких соусов, одно благоухание которых вызывает танталовы муки. Запах пищи только усилил аппетит гостей. Время шло. Пора было бы подавать на стол, но пищи и в помине не было, все только жадно вдыхали ароматные запахи. Наступил вечер, а пищу все не подавали. Гости стали перешептываться. Неужели у уважаемого хозяина Хайлю не было угощения для гостей? А благоухание все сильнее доносилось из кухни.
         Наконец один из гостей не выдержал и заговорил:
         — Хайлю, что это значит? Пригласил нас на пир, а на стол ничего не подают.
         — Как, разве вы не вдыхаете аромат пищи? — с удивлением спросил Хайлю.
         — Да, это действительно так, но ведь запахом сыт не будешь, его не съешь!
         — А может ли согревать костер, расположенный на таком расстоянии, что его едва видно? — спросил Хайлю. — Если Арха согрелся от костра, который он видел, стоя на горе Сулулта, значит, вы насытились запахами из моей кухни.
         Народ с ним согласился, <...> Хаптому стало стыдно. Он поблагодарил Хайлю за урок и объявил Арха хозяином земли, дома и скота.
         Тогда Хайлю приказал принести пищу, и пир начался. (амхарск., 1, с. 31-36).

* Инджера — эфиопский хлеб в виде блинов; приготовляется из пшеницы, теффа (вид проса) или ячменя.

         Два человека затеяли тяжбу и пошли к судье, чтобы он разрешил их спор. Один принес судье кувшин с медом. Другой привел мула. В день суда дело было решено в пользу того, кто привел мула.
         Тогда тот, кто принес мед, спрашивает судью:
         — Хозяин моего меда! Почему же против меня обернулась твоя справедливость?
         И судья отвечает:
         — А потому, что мул опрокинул твой мед. (амхарск., 1, с. 158-159).

         Как-то раз старик крестьянин работал у себя на поле. Вдруг к нему подбежал леопард и воскликнул:
         — Отец, за мной гонятся охотники, спаси меня, пожалуйста!
         Крестьянин посадил его в кожаный мешок, завязал и накрыл своей одеждой. Прибежали охотники. Поздоровались с ним и спрашивают:
         — Скажи, отец, здесь леопард не пробегал?
         — Не знаю, сынки, — ответил крестьянин. — Я работал тут весь день, не разгибаясь, и ничего не видел.
         Вечером, после того как охотники ушли, он выпустил леопарда из мешка и говорит:
         — Ну, твои преследователи ушли. Сейчас они уже далеко отсюда. Можешь отправляться в путь, а я пойду домой, а то уже начинает темнеть.
         А леопард отвечает:
         — Ты продержал меня здесь весь день, голодного, а теперь думаешь отделаться? Нет, не выйдет. Вот я возьму и съем тебя.
         — За что? — удивился крестьянин. За то, что я спас тебя от смерти?
         Тогда собрались все звери, чтобы рассудить, кто прав, а кто виноват. Они выслушали крестьянина и леопарда, и суд начался.
         Первой встала обезьяна и, обращаясь к крестьянину, сказала:
         — Ты посадил леопарда в кожаный мешок, завязал, проморил его целый день голодом, а теперь думаешь, что это сойдет тебе с рук?! Нет. Теперь он должен тебя за это съесть!
         Потом поднялся козел и, обращаясь к крестьянину, сказал:
         — Ты весь день держал его голодным. Поэтому он должен съесть тебя.
         Один за другим поднимались звери, и раздавался один и тот же приговор: «Он должен съесть тебя». <...> (амхарск., 1, с. 242-243).

         В одной стране жил человек, у которого была очень большая семья. Человек уважал законы и обычаи. Однако в этом мире богатство и бедность, почет и унижение постоянно сменяют друг друга. Настало голодное время, и человеку стало трудно кормить свою многочисленную семью. Тогда он решил найти такую страну, где он и его семья могли бы жить в достатке. Взял он с собой жену и детей и отправился в путь.
         Много дней провели они в дороге. Как-то встретили они крестьян и спросили, не знают ли те такой страны, где от хлеба ломились бы закрома. И крестьяне, указав на дальние горы, сказали:
         — В том краю есть страна, в которой очень много хлеба. Там плодородная земля, но судьи несправедливы, и в стране царят беззаконие и беспорядки. <...>
         Выслушал их человек и подумал: «Я беден. У меня нет ни земли, ни скота, ни имущества. Меня не интересует — справедливый судья или несправедливый, соблюдаются законы или нет. Я хочу лишь своим трудом заработать на пропитание. Мне не из-за чего ссориться с людьми».
         И он твердо решил отправиться в ту страну, где много хлеба, но нет справедливости. Вскоре человек достиг этой страны. Построил он хижину для своей семьи и, трудясь день и ночь, мог прокормить свою жену и детей.
         Прожил он в этой стране несколько месяцев, и вот однажды подходит к нему сосед и говорит:
         — Кто все эти люди, которые живут с тобой?
         — Это моя жена, а остальные — дети.
         — Неужели у тебя столько детей? — не унимался сосед.
         — Конечно, — отвечал тот.
         Тогда сосед говорит:
         — Ты отец такого большого семейства, а я одинокий человек. Отдай мне свою жену. Пусть она и мне родит ребенка.
         — Как это отдать тебе жену?! Нет, не отдам, — отвечает он.
         Тут они поссорились, и сосед говорит:
         — Ах, ты не хочешь отдать мне свою жену?! Тогда пойдешь к судье.
         «Хоть здешний судья и несправедлив, но он не скажет мне, чтобы я отдал этому человеку мою жену», — подумал отец семейства, и они направились к дому судьи.
         Как только они пришли к судье, сосед и говорит:
         — Господин, рассудите по справедливости! Уже прошло много времени с тех пор, как этот человек приехал сюда из другой страны и поселился здесь. Так как с ним приехало много людей, я спросил его, что это за люди, и он ответил мне, что это его жена и дети. А я одинокий человек. Вот я и попросил его дать мне жену, чтобы она родила мне ребенка, но он отказался. Когда я увидел, что он ревнивец и думает только о себе, я решил обратиться за помощью к вам. Я уверен, что вы, узнав о такой несправедливости, заставите его отдать мне свою жену.
         Судья выслушал его и говорит:
         — Послушай, пришелец! Ты откуда приехал сюда? Ты совсем не знаешь законов и обычаев. У тебя много детей, а у него ни одного, и, когда этот человек просит у тебя жену, чтобы она родила ему хотя бы одного ребенка, ты возражаешь! Какой же ты чудак! Сейчас же отдай ему свою жену! Если же не выполнишь моего приказа, тебя постигнет суровое наказание!
         Отдав свою жену, отец семейства от гнева и печали заболел и слег в постель. Проболел он всю неделю, а в воскресенье соседи собрались и, направившись к дому больного, решили по дороге:
         — Если он все еще болен, положим его на носилки и понесем хоронить. Ведь иначе он умрет в рабочий день, когда мы будем работать на землях негуса!
         Придя к больному, они сказали:
         — Сегодня воскресенье. Мы свободны и можем похоронить тебя.
         — Как это так? Я же не умер, а вы хотите похоронить меня?! — удивился он.
         Тогда они ему говорят:
         — Ты пролежал всю неделю, а теперь собираешься умереть в рабочий день и заставить нас бросить работу на землях негуса?! Нет, мы похороним тебя сегодня. А если не хочешь, пойдем к судье, и пусть он нас рассудит. Ты всегда был плутом. Когда твой сосед попросил у тебя жену, ты тоже отказывался, но наш справедливый судья разоблачил тебя, и тебе все-таки пришлось отдать жену.
         Человек отказался идти вместе с ними к судье.
         Тогда они насильно подняли его и потащили с собой.
         Явившись к судье, они сказали:
         — О судья, рассудите по справедливости! Этот человек приехал к нам из другой страны и поселился здесь. В понедельник он заболел и слег в постель. Мы боялись, что он внезапно умрет и из-за него нам придется бросить работу на землях негуса, но благодаря божьей милости он протянул до воскресенья. Поэтому мы собрались сегодня и решили похоронить его, а он отказывается и доставляет нам лишние хлопоты. Вот мы и пришли к вам, чтобы услышать ваш справедливый приговор.
         Тогда судья поднялся и говорит:
         — Уж не тот ли это человек, который недавно говорил, что не отдаст свою жену? До каких пор он будет издеваться над нами?! Это же ревнивец и плут, не признающий законов и обычаев! Откуда он взялся?! Заболел, провалялся всю неделю, а теперь еще смеет говорить, что его не должны хоронить! Уж не хочет ли он умереть в рабочий день, чтобы из-за него прекратилась работа на землях негуса?! Сейчас же похороните его!
         Люди поблагодарили судью за его приговор и пошли хоронить пришельца.
         Так рассказывают. (амхарск., 1, с. 106-110).

         Однажды одна глухая женщина полола в поле, за спиной у нее был привязан ребенок. Вдруг к женщине подошел глухой, у которого потерялись овцы, и, поздоровавшись, сказал:
         — Послушай, не проходили ли здесь овцы? Если ты покажешь мне, куда они ушли, я отдам тебе свою хромую овцу.
         Женщина подумала, что он хочет узнать, где проходит граница ее поля, и сказала, показывая пальцем:
         — Наше поле тянется вон до того места. А оттуда все принадлежит другому.
         Глухой решил, что она показала, куда пошли овцы. Он пошел туда и впрямь нашел своих овец. Обрадованный, он взял хромую овцу и понес ее женщине:
         — Да отблагодарит тебя господь! — сказал он, протягивая ей овцу. — Когда я пошел в то место, которое ты мне показала, я нашел там своих овец. А теперь, раз я обещал, дарю тебе эту овцу.
         Глухая женщина подумала, что он обвиняет ее в том, что она сломала ногу его овце, и, рассердившись, сказала:
         — Как я могла сломать ей ногу, когда я даже не видела ее!
         Глухой, заметив, как она рассердилась, решил, что она хочет вести его к судье, и со злостью ответил:
         — Ну что ж, пойдем!
         И они пошли к судье, который тоже был глухим.
         — Ну, что у вас за дело? — спросил судья.
         Глухой стал рассказывать:
         — У меня потерялись овцы, и я пошел их искать. Вижу — в поле работает женщина. Я подошел к ней и сказал: «Если ты видела моих овец и покажешь, куда они ушли, я дам тебе одну хромую овцу». Она показала пальцем, куда они ушли, и, когда я пошел туда, то нашел своих овец. Я сдержал свое слово и принес ей овцу со сломанной ногой. А она рассердилась: «Мы уговорились, что ты дашь мне здоровую овцу. Зачем мне хромая овца! Пойдем к судье!» Вот мы и пришли к тебе, чтобы ты нас рассудил.
         Тогда глухой судья обратился к женщине:
         — Послушаем, что ты можешь на это ответить?
         — Я полола в поле. Вдруг он подошел и говорит: «Ты сломала ногу моей овце! Пойдем к судье!» А как я могла сломать ей ногу, когда я даже не видела ее!
         Когда женщина рассказала об этом, судья вдруг увидел ее ребенка. Тогда он решил, что женщина пришла судиться со своим мужем, который не дает ей денег, чтобы кормить ребенка, и сказал ему:
         — К чему много говорить! Это твой ребенок, он похож на тебя. Поэтому ты должен его кормить. (амхарск., 1, с. 43-45).

         Жили две кошки, две подруги. Очень любили они друг друга. Однажды, проголодавшись, они отправились ночью на поиски пищи и, наконец, добрались до дома одного богача. Залезли через окно в дом и, увидев на столе мясо, очень обрадовались. Каждая схватила по куску и тут же выпрыгнула через окно наружу. Потом одна из них увидела, что у другой кусок больше, чем у нее, и говорит:
         — Давай разделим мясо поровну и съедим.
         А подруга ей отвечает:
         — У меня большой кусок, а у тебя маленький. С какой стати я должна делиться с тобой своим мясом?
         Они поссорились и вцепились друг в друга когтями. А в это время один шакал, притаившись за деревом, наблюдал за ссорой. В разгар ссоры он вышел из-за дерева и говорит:
         — Чего вы ссоритесь?
         Кошка, у которой был большой кусок мяса, ответила:
         — Господин шакал! В глухую полночь, рискуя жизнью, я раздобыла этот большой кусок, а ей достался маленький. Теперь она хочет, чтобы я поделилась с ней мясом. Когда я ей сказала, что каждый должен есть свой кусок, она стала возражать. Вот мы и поссорились.
         Та же кошка, у которой был маленький кусочек, сказала:
         — Она схватила большой кусок мяса и не хочет им поделиться. Вот мы и поссорились.
         Шакал внимательно выслушал кошек и говорит:
         — Разве вам неизвестно, что в этой местности я судья? Подойдите сюда, и я рассужу, кто прав, а кто виноват.
         Тут он сел у подножия дерева и приказал им принести весы, чтобы разделить мясо поровну. Кошки отправились на поиски и вскоре раздобыли весы и принесли их шакалу. Шакал положил мясо на весы и, установив, что один кусок тяжелее другого, сказал, что сравняет их, и откусил от большого куска. Однако большой кусок по-прежнему перевешивал. Он откусил еще раз, но весы оставались в прежнем положении. Шакал откусил еще раз oт одного, потом от другого. Мяса оставалось все меньше и меньше.
         Тогда кошки поняли, что так он съест у них все мясо, и говорят ему:
         — О господин шакал, мы уже видели, как ты судишь. А теперь дай нам наше мясо. Мы помиримся и съедим его.
         — Раньше надо было мириться, — ответил шакал. — Весь день я провозился здесь с вами, чтобы рассудить по справедливости, а теперь в награду за свои хлопоты я забираю с собой остальное.
         А кошки так и остались ни с чем.
         Так рассказывают. (амхарск., 1, с. 79-81).

| ВВЕРХ |